Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Magi: The Labyrinth of Magic

Название: Look

Персонажи: Синбад, Хакуэй

Рейтинг: PG-13

Жанры: Гет, AU

Предупреждения: OOC, ОЖП, ОПМ

Размер: Мини

Статус: в процессе

Описание:

Публикация на других ресурсах: хоть куда, но ссыль мне

Акт второй. Знакомые незнакомцы.



- Ты опять опоздал, Саид! – невысокий светловолосый парень зло взглянул на зашедшего мужчину. В глазах было огромное вселенское недовольство, как и в его голосе:
- Еще раз повторится такое – получишь выговор! И тебя уволят!

- Подумаешь, опоздал, спасибо скажи, что я вообще добровольно пришел, - недовольно пробурчал в своей голове мужчина, но внешне промолчал и прошел к своему месту. Где-то пропищал принтер, монотонно гудел кондиционер, раздавались нервные звонки и отвечали на них не менее нервным голосом сотрудники. Плыл аромат кофе из ближайшего автомата.

- Саид, к заседанию приготовь мне квартальный отчет, - остановившись у рабочего стола мужчины, проговорил паренек, - Надеюсь, ты это сможешь?

- Да, конечно, - монотонно ответил мужчина, кидая мимолетный взгляд на начальника. Ему на вид можно было бы дать около двадцати, двадцати пяти лет, не более. Худощавый, даже если можно сказать костлявый, явно отставший в своем физическом развитии, с какими-то тонкими, женскими руками, плечами и глазами. Вообще-то он рыжий, но цвет вывелся и возжегся жарким арабским солнцем, откуда он приехал из отпуска буквально пару дней назад. С кучей веснушек по всему лицу. И имя такое – Джек. Такое липнущее к горлу от горечи.

- Вы опять пьянствуете, Господин? – с разгорающимся недовольством, едва не кричит парнишка и трясет в руках многочисленные свитки. Только богу известно, почему же он еще не запустил их в голову дурного мужчины. – Вы же Король! Вы же Синбад! Вы обязаны!...

Саид кривится, совсем как ребенок, вспомнив обрывки сегодняшнего сна. Он всегда отличался впечатлительностью, но этот сон перекрывал все остальные. Король? Синбад? Да к тому же его начальник в роли советника? О, боже, это самая ересь из всей ереси, что ему когда-либо снилась.

Потерев переносицу пальцами. Мужчина углубился в работу.



*



- Дорогая, скорее иди кушать! – крикнула женщина в коридор, не отрываясь руками от разложения приготовленной еды по тарелкам.

- Да, мам! – немедленно ответили из глубины. Через минуты вышла старательно причесывающаяся девушка.

- Яичница? Опять? Ну ма-а-м! – простонала девушка, посмотрев на чуть подгорелую пищу и едва не скривилась от того, что чувствовала, как её сейчас вырвет.

- Давай, садись кушать! – поторопила женщина, снимая фартучек и вещая на место.

- А где папа? – усаживаясь за стол, просила девушка. Мать ответила незамедлительно, присев, напротив.

- Опять задержался на работе! – улыбнувшись ответила женщина и принялась поглощать еду, попутно рассказывая ей новости. Девочка лишь уныло проковырялась в яичнице. У неё давненько не было аппетита с утра.

- Юнсун! Ты опять ничего не съела, - нахмурилась женщина, а девушка лишь тяжко вздохнула.

- Вообще-то я на диете!

- Я очень люблю тебя, моя доченька! – распахивая руки для объятий сладко шепчет темноволосая женщина. Красиво расшитые рукава расходятся волнами, притягивая взгляд.

Девочка радостно улыбается и кидается с головой в эти объятия.

- Мамочка!

- Мое драгоценное, прекрасное дитя, - убаюкивает женщина, сжимая в объятиях ребенка и приглаживая рукой темные волосы. - Моя Ха-ку-эй…

- Что-то не так? – женщина минуту назад надрывавшаяся над огорчением того, как же рано её дочь села на диеты, замечает потерянный взгляд дочери. А Юнсун во все глаза смотрит на мать, на эти родные, любимые черты… ей определенно приснилась мама! И ведь глаза, и ведь голос, и ведь даже улыбка были её! Только во сне отчего-то у мамы была родинка под губой, совсем как у неё. Да и эти одежды, явно из китайского императорского дворца…

- Просто, сон вспомнила, - ответила Юнсут и взглянув на настенные часы, едва не подскочила.
- Я в школу сейчас опоздаю!

- Ну, беги-беги, - провожает словами мама, улыбаясь, - Ты не забыла. Что у тебя сегодня дополнительные занятия с мистером Чангом?

- Нет конечно! Каждый понедельник! – одевая туфли и натягивая плащ отвечает девушка.

– Я пошла. Пока~



*



- Ну ты вообще видел это? Разорался из-за ничего! – размешивая кофе в стаканчике, гневно начал паренек, - Да что я ему вообще сделал-то?

- Нужно было сдать отчет вовремя, Джон!

- А я сдал! – гневно потряс руками парень и пролив горячий кофе себе на руку, что успокоился.

– А ему бы хоть что!

- Ты опять в игрушки играл, вместо того что бы?

- Если бы, - закатил глаза парень, - мелкий паршивец!

- О, сегодня Джон получил нагоняй, да? – с едкой улыбкой и стаканчиком кофе к ним подошла София. Высокая, с красивыми формами, но очень едкими и острым язычком.

- Маленький, глупенький Джон плачется?

- Эй, женщина, ты чего ко мне пристала? – гневно воскликнул темнокожий, а девушка, проигнорировав это лишь села рядом.

- Чего это ты села к нам, а? – бурля взглядом девушку, продолжил парень.

- А я не к тебе, - по-ребячески высунув язычок, ответила София, - Я вот, к Саиду… Скажи, Саид, ты еще не устал от соплей Джона?

Мужчина едва не подавился своим кофе.

- Хватит уже заливать! Я вообще тут не причем! – высказался Саид, но все же чуть отодвинулся, во избежание грозящей опасности, что целым ведром вылилась на Джона.

- Придурок! Ты что, ничего кроме как пить не умеешь что ли? – и сморщив милый носик, начинает девушка, смотря на вспотевшего после тренировок темнокожего парня. Атмосфера разительно накалялось.

- Эй, женщина! Следи за словами! Я вообще-то великий фехтовальщик, а ты ведьма подзаборная!

- Ч-Е-Г-О? И это мне говорит мальчишка, с зубочисткой вместо мозгов?

- ЧТО? Ах, ты жаба трехсортная! – грозно набычившись, приблизился мужчина.

- Идиот! Ты вообще соображаешь? – гневно вскрикнула София, сведя лицом к лицу к Джону и сверля взглядом. Еще немного и она бы точно выдыхала бы ноздрями огонь, подобно взбесившемуся дракону.

- Это ты дура набитая!

Саид закатывает глаза. Что там, что тут – все одно.



*


- Он такой милашка! – сладко пропела девушка, сжимая кулачки и представляя перед глазами образ своего кумира.

Юнсун не могла не хихикнуть.

- У тебя опять другой! На прошлой неделе нравился Пак, а сейчас…

- Пак – идиот, - коротко вынесла вердикт девушка.

– Да еще и слабак! Ты бы видела, что он пытался сделать!

- Что?

- Подарить цветы. А у меня на них аллергия! – девушка даже-таки раскраснелась в подтверждения своих собственных слов.

– Я же ведь краснею и покрываюсь пятнами как жираф!

- Ой, да ладно тебе, - Юнсун приблизилась к подружке, - Ой, вот еще одно пятнышко осталось!

- Что? Где? Ах ты, стерва, Юн! – и легонько девочка ударила девушку. Но обе через секунды засмеялись. Лучшие подружки, как же еще!

- Принцесса Хакуэй! – девушка обернулась, а за ней мелкими шажками спешила другая Принцесса, следом за ней маячила серая тень.
- Что такое, Принцесса Коугьеку? – ласково спросила Хакуэй, подождав пока раскрасневшаяся от бега девушка отдышаться.
- Мне нужен совет! – покраснев гуще прежнего пробормотала девушка, прижимая ладони к груди, где учащенно билось сердечко. - О Принце из Бальбада….

- Но все же, я думаю, что Али не самый лучший вариант, - вынесла свое решение девушка, потягивая сок. – да и к тому же, он же смахивает на тех самых.

- Тех? Нет-нет-нет! – девушка замотала головой, - ты не понимаешь! Он другой! Он…

- Привет девушки, - из-за угла неожиданным образом вылез тот самый Али, светловолосый мальчишка со старших классов. Милый мальчишка.

- О, привет Али, - чуть смутившись, пробормотали девушки.

- Кстати, Роза, ты не занята? – как бы случайно поинтересовался паренек, - Можно с тобой поговорить?



*



Саид вздохнул и вновь взглянул на новую дверь своего дома. Повсюду разносился аромат благовоний. Что уж тут скажешь, китайский квартал – это вам не фигня. Ему нужно было найти дешевую квартиру – и она оказалось только здесь. С прошлой выгнал недовольный хозяин, решивший, что он какой-то бандит. И вот сейчас, собрав свои и без того маленькие пожитки, он стоял перед дверью, пытаясь её открыть.

Дверь не поддавалась.

- Черт! Неужели обманули? – рассердившись и хорошенько стукнув об дверь кулаком, процедил Саид. И тут же успокоился, разминая пальцы – от удара они немного заныли.

- Вы, наверное, новый жилец? – раздалось позади парня. Мужчина обернулся. Позади него стояла маленькая девочка с раскосыми глазами. Маленькая китайская девочка.

- Давайте я вам помогу?



*



Юнсун тяжело поднималась к своему репетитору Чангу. Этот старик жил на пятом этаже, в самой глубине китайского квартала. Девушка вздохнула, поняв, что её ожидает час пыток с ароматом старческого увядания. Она не то что бы не любила математику. Она не любила аромат уважаемого Господина Чанга, с которого едва ли крошился песок. Старый старик. Но очень-очень умный. Как поняла Юнсун из короткого рассказа матери, он раньше преподавал в одном из колледжа, а затем вышел на пенсию и остался здесь.
Уже почти подходя на необходимый этаж, девушка увидела парня, что в бессилии ударил кулаком под двери. Та явно не поддавалась.

- Вы, наверное, новый жилец? – мягко спросила девушка, подойдя ближе, - давайте я вас помогу?


*


- Смотрите, поворачивайте ключ и одновременно с этим подпираете его плечом. Дверь старая, и поэтому приходиться так делать! У меня дома та же самая проблема, - мягко улыбнувшись, проговорила Юнсун и за секунды открыла дверь.

– Вот и все~

- О, спасибо девушка, - Саид неловко улыбнулся, но взглядом все цеплялся за девушку. Что-то было в ней столь знакомое. Что-то давно позабытое, но так родное.

Девушка улыбнулась в ответ и поспешила наверх.


- Здесь так красиво, Господин Синбад, - тихо говорит девушка, стоящая к нему спиной, смотря в предрассветную даль, укутанную легкой дымкой.

- Да, море, солнце, что же еще нужно для счастья? – усмехаясь спрашивает парень. А девушка оборачивается и протягивает ему ладонь. Волосы лезут её в лицо, и она пытается убрать их за ухо другой руки. Мягкая улыбка не сходит с её губ.

- Хакуэй? – произносит Саид. А девушка, уже почти поднявшаяся на лестничный пролет, неожиданно оборачивается и удивленно смотрит на него.

@темы: Творчество;, Magi: The Labyrinth of Magic;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Magi: The Labyrinth of Magic

Название: Look

Персонажи: Синбад, Хакуэй

Рейтинг: PG-13

Жанры: Гет, AU

Предупреждения: OOC, ОЖП, ОПМ

Размер: Мини

Статус: в процессе

Описание:

Публикация на других ресурсах: хоть куда, но ссыль мне


Акт 1. Двое в кафе






Хакуэй скользит взглядом по силуэту Синбада. Она видит довольно смазливое личико и густые длиннющие волосы для мужика под тридцать лет; хорошо развитую грудную мускулатуру: большие, грубые руки рыбака; накаченные, крепкие ноги путешественника и большие ступни. К тому же, он известен как храбрый, волевой, справедливый, желающий мира во всем мире покоритель морей и подземелий. Такой собирательный образ идеального принца-короля для любой наивной девушки этого мира. Настолько идеальный, что от одного его вида тошнит, а глаза слезятся от стерильно-белого света излучающий его силуэт и имя. Ведь так не бывает, что все так идеально. Что все такой правильный. Такой чистый. Но ведь если свет такой белый – может от того, что ничего в нем нет? Ведь где-то должна начинаться тень. Ведь что-то внутри должно же так порочно подгнивать, сливаясь с мраком. Что-то должно быть больше схожее с простыми людьми.

Синбад чувствует её изучающий взгляд и начинает изучать её в ответ, с таким же открытым вызовом, как и она. Взгляд скользит по открытому лицу, останавливаясь дольше положенных секунд на припухлых пунцовых губах и маленькой фамильной родинке под ними. Скользит вниз, по тонкой, лебединой шейке, что так легко свернуть одной его рукой. Оценивает мягкие полуокружностей грудей, вырисовывающихся из-под хлопкового платья. Цепляется за руки, сложенные перед собой и маленькие ножки, обутые в черные туфельки. Вся в нежно розовых тонах, подобно цветущим цветам, создающую образ невинной, хорошенькой Принцессы. Глупенькой, глупенькой Куколки, живущей в нереальном, таком же нежно розовом мире снов. Но когда-нибудь следует проснуться и реальность её разобьет на части, в дребезги. И это свадьба – лишь шаг на пути к тому, когда начнет трескаться её мирок.

Хакуэй неприятен его оценивающий взгляд купца. Он не пронизывает, не забирается внутрь – он почти осязаемо цепляется, ощупывает. Словно и не человек даже, а очередной товар с яркой рекламой, но со столь бесполезным содержимым. Обычно его возвращают и требуют компенсации. Но вот беда, отказаться от свадьбы и вернуть невесту он не может. Не сможет просто. Эту сделку он заключил с её семьей давно: они часть уговора выполнили, хоть и не в срок предоставив невесту. Оставалось дело за малым – скрепить эти узы кровным родством и рождением потомков. И на этом все. Её миссия заканчивалась.

Синбад попробовал представить на кого будет похож их ребенок. В голове рождался образ узкоглазого и бледнолицего, еще к тому же и хилого ребенка, в котором от него не было и волосинки. Образ показался ему настолько настоящим и живым, что он едва удержал себя, чтобы публично не скривится. Он даже знает, что больше одного ребенка у него с ней не получится – жена не подпустит ближе. Он решил: в первую же брачную ночь он раскрошит её мирок, раздавив эти розовые очки. Он разобьет её полностью, с нотками садистского удовольствия мелькнула мысль.

Служитель бога почти заканчивал свои молитвы и благословения; через несколько минут они окончательно станут мужем и женой. В этой жизни и даже после неё, связывая собственные души перед ликами богов. Навечно.

Но сколько же будет длится это вечно?



*



- Не напоминай мне об этом, - тихо отзывается Хакуэй, переставая тянуть колу с трубочки. – И с чего же это ты вдруг решил вспомнить об этом?

- А что, нельзя? – едко ухмыляясь поинтересовался Синбад, кидая пронзительный взгляд в безразличное лицо юной девушки. – Как никак, ты мне жена или кто?

- Это было давно, в прошлой жизни, - сузив глаза сказала Хакуэй, напоминая о их прошлом. Но, за секунды успокоившись, добавила, откинувшись на спинку мягкого кресла: – Мы больше не связанны.

- Но тогда, почему же мы здесь? – спросил Синбад как всегда прямо, в его руках остывала нетронутая чашка кофе. А ведь это был очень острым вопросом сегодняшнего дня.

- Может быть это наш личный Ад? Видеть лица ненавистных нам людей? – с небывалой легкость начала рассуждать в слух девушка. Взгляд её поднялся на верх и блуждал по потолку, не цепляясь ни за что. - А что? Такое извращенное, достойное для нас наказание!

Синбад тактично промолчал, одним глотком осушив свою чашку кофе. Хакуэй выпрямилась и поднеся ко рту недопитый стакан колы, словила губами конец трубочки. Взгляд её снова блуждал, но на этот раз он был устремлен на оживленную улицу многомилионного города через огромное тонированное окно кафешки.
Между ними повисла тишина, наполненная посторонними звуками разговоров других посетителей, популярной музыкой и приглушенным шумом с улицы. Причудливый ритм жизни города.

- Что теперь будем делать? – спросила первой Хакуэй, вытянув всю колу.

- Что делать? – призадумался Синбад, и незамедлительно ответил, чем вызвал неожиданную волну хохота у девушки. - Будем жить?

Когда бурная реакция сошла на нет, девушка аккуратно утерла подушечками пальцев влагу. Синбад все это время смотрел на неё с едва сдерживаемым раздражением. Его уже начинало бесить все: эта обстановка в кафе, что давила на плечи; это странное (?) поведение женушки; отсутствие логики в происходящем вообще. И больше он не смог сдерживать свое раздражение, когда взглянул на наручные часы. Они сидели друг на против друга уже час, круг за кругом повторяя то, что знают и нечему новому так и не пришли. А его обеденный перерыв уже как бы полчаса назад закончился.

- Все, я опоздал на работу! – процедил сквозь зубы Синбад, поправляя пиджак. И подняв руку нервным движением подозвал к себе официанта из глубин кафе. – Счет, и побыстрее!
На стол легла красная книжечка с счетом. Синбад положил цельной купюрой, сдачу оставив на поощрение официанта, встал из-за столика. И коротко сказал вместо прощания:

- Поговорим в другой раз.

- Да, конечно, - согласилась Хакуэй, проводив недолгим взглядом широкую спину мужчины. А затем полезла за своим кошельком в свой портфель. Хоть родители и выдают ей на карманные расходы ограниченное количество денег, этого должно хватить на оплату одного стакана диетической колы. Отсчитав требуемое количество денег и оставив их у красной книжечки, девушка поднялась из-за стола вместе с сумкой и засеменила к выходу. Она тоже опаздывала, но только на дополнительные уроки репетитора.

@музыка: Lilly Wood & The Prick (original version) – Prayer in C

@темы: Творчество;, Magi: The Labyrinth of Magic;

---

Творчество

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: D. Gray-man

Название: Вера

Персонажи: Неа/Линали, намек Линали/Аллен.

Рейтинг: не дотянул малек до R

Жанры: Гет, Ангст,

Предупреждения: OOC, Насилие, Изнасилование

Размер: Драббл

Статус: закончен

Описание: На краю. Разговор самой с собой.

Публикация на других ресурсах: No





Линали едва стоит на краю, опасно балансируя.

Это давно привычно: балансировать между жизнью и смерть. Между желанием и долгом. Между «люблю» и жестким «надо».

Линали едва держится. Ноют, врезаясь тупой, почти на грани человеческой боли сломанные ребра внутри. Кровавой пеленой стоит в глазах боль, оглушая своей первозданностью. Кровь гудит, шумит в ушах – и это чувство страха. Того самого липкого и противного страха, что всю её сознательную (и не сознательную, в прочем тоже) жизнь сжимает сердце в тугой, твердый комок. Вот, будь так добр, ткни легонько пальцем, и сломанная кость западет внутрь, словно на клавишах пианино играть. Или фортепьяно. Линали никогда не различала их. А ты, однажды, Аллен сыграл. Ты же помнишь об этом, Аллен? Помнишь. Помнишь. Помнишь.

(Ведь_это_был_ты_а_не_Ной?)

Да. Да-да-да-да.

Нет.

- Глупая, глупая девочка, - на распев тянет Ной, и проводит пальцами по взмокшему ледяным потом лбу, убирая прилипшие пряди в сторону. Он не Аллен: смуглая, потемневшая кожа, с кровавыми, но все не кровоточащими стигматами, чуть вьющиеся светлые локоны и улыбка в пол лица. Безумная, холодная, улыбка.

(Он_не_может_быть_Алленом.)

Она помнит.

Она знает.

И ты тоже помнишь, Аллен!

Девушка до головокружения, до привкуса собственной крови на зубах, вглядывается в его глаза. В них лишь безумие, предвкушение будущей программы развлечения, где главный гвоздь побитая, почти на издыхании она. Где-то там, в головокружительной глубине этих янтарных, нечеловечьих глаз, должен быть он. Его душа. Его сознание. Её Аллен. Но как же ей достучаться, как же ей докричатся, как же ей притронутся к нему?

Ной рвет на ней превратившиеся в лохмотья алую юбку. (Тебе_так_идет_это_форма_Линали). Его пальцы на её бедрах обжигают похлеще чем из воспоминаний детства жжет чистая сила только что примеренные на ноги. (Теперь_ты_экзорцист!_Экзорцист Ли!_Избранница_Бога!). Она никогда не верила в бога: читала книги, молилась, и вновь читала, сживая руки и прося прощения за_что_то.

За то, что родилась с раскосыми глазками. С неправильной верой. С неправильными молитвами. (Бежать_домой_где_восходит_солнце)
За то, что не стала раньше Экзорицистом и все те люди погибли. (Ты_же_помнишь_те_белые_гробы_без_конца?).
За то, что не сумела уберечь товарищей. (Янтарный_блеск_разгорается_лишь_сильней).
За то, что бесполезна, как бы не пыталась доказать самой себе. (Ладони_одним_движением_раздвигают_её_бедра_по_шире).

(Аллен_Аллен_Аллен_ вернись_прошу)
Линали падает в бездну, не сумев удержаться.
Каким же богам ей сейчас стоит молиться?
(Ведь_я_тебя_люблю)

@темы: D. Gray-man;, Творчество;

---

Ор души

И ведь что-то было не так.

Простая ситуация: короткое извещение о том, что пока переводить главы твоей любимой манги не имеют возможности, о том, что в другой манге творится черти-то, а ты логику потеряла еще на н-ной 200-хсотой главе, что друг оказывается вдруг… Хотя даже таки и не «вдруг», так было всегда, но ты же до последнего не хотела этого признавать. Верила, как святая. Хотя, до святой со своими реалии тебе еще пешком до другой галактики.
И вот, пять часов утро, глаза болезненно всматриваются в мерцающий экран компьютера, а поясница и шея ноют от тупого положения в течении нескольких часов. Задним местом, почти на периферии всей какофонии в голове, ты все же вспоминаешь, что твоя дипломная работа о здоровье, где-то, в каком-то абзаце, ты сама это скопировала и вставляла, информацию о том, что нужно делать зарядку. Или же видела это в кабинет информатики в школе, когда компьютеры так долго грузились, а говорить с классом как-то не хотелось и ты погружался в чтении всего что окружает тебя. А может, этого тебе так упорно говорила мать, ругая за немытую посуду, не сделанную домашку и часы просиженные за компьютером. Но даже вспоминая, и кое-что четко припоминания (громкий ор, болезненный хлопок по плечу и угрозы отключить интернет) делать зарядку не хочется.
Вообще ничего не хочется. Внутри тебя, где как тебе казалось, была огромная, прекрасная вселенная со своими законами и правилами не осталось ничего. Вообще ничего, знаете? Такая даже не сосущая, а просто пустота. И воспринимаешь её так спокойно, так… Легко. Хотя нет, чего-то не хватает, но это еще не грызет, не сосет, не заставляет метаться в беспокойстве. Можно даже сказать, что это шок. Первая стадия. Проходят секунды, минуты, а ты все сидишь и ждешь. Может, случиться чудо, Земля перевернется с головы до ног, твой стул перестанет шататься, а компьютер так ужасно отвратно мерцать? Ты ждешь, как самый настоящий хорек, ждешь.

Но ничего не происходит: где-то сопят в сладком сне твои родители, где-то едва двигая стрелки часов тарахтят настенные часы, где-то пробегает кошка, к лотку, творя свои темные делишки. А ты сидишь. Сопишь, сжимаешь челюсти, что сводят жевалки и ждешь. Хорек давно бы уже ушел обратно в норку или куда там он должен прятаться, а ты… А ты понимаешь, что ничего, ну вообще ничего не понимаешь об мире животных и о хорьках. Хотя, какое именно они имеют отношение к тебе? И ты, цепляясь за мысль, за одну из десяток тупых, однообразных мыслей сотен людей, цепляешься, возвращаясь к изначальной, обратной точке. И понимаешь: все, тебе хана, кердык, крышка! Ибо продолжения манги не будет. Ничего больше не будет.

И что-то падает. И ты даже можешь сказать с каким звоном, с каким гулким эхом устремляется вниз все-то что ты так хвалебно растил внутри себя при прочтении этого произведения. И наступает вторая стадия шока. Какие-то нечленораздельные звуки из рта и нервно поддергивающие руки. Что? Как? Я не верю! И ты наконец-то начинаешь понимать, долбящую в наушнике музыку: модную, старую, рок и всякая прочая херня, от которой искренне хочется проблеваться и прочистить уши. И желательно память. Как-то заунывно привычно начинает ныть коренной зуб, подверженный кариесу, а ведь ты всегда жалеешь деньги на дантиста, покупая на них какую ни будь херню из онлайн-магазинчика.

Это нереальная реальность внутри интернета тебя обидела. Глубоко так, серьезно. Как Ваня из пятого класса, когда ударил рюкзаком за школой, обозвав толстой и очкастой. А может и нет. Ты же ведь не помнишь: слезы не давали смотреть, а собственный хрип, не давал слышать. А ты уже все решила за себя и за того бедного Ваню, которого жестко отчитали и едва не отчислили из школы. Он же хулиган, двоечник, а еще и учится не по прописке. Не из твоего района. Поток, на втором эдак курсе ты узнаешь, что его все же отчислили и из-за его оценок его не хотели принимать ни в какую школу, а в свою родную он не хотел, не было чего-то там, то ли денег у Вани на проезд, то ли еще какая-то какофония. Ты не вдавалась, а лишь скупо заметила, что из-за этого его отправили вообще в другой регион, к тетке: пусть там живет, учится.
Конечно, просто ты не видела его слез. Хотя, как же ты там говоришь: мальчики не плачут, кроме семе? Или плачут? Тебе уже как-то все равно. А боль есть. А боль почти реальная. Или, как сказал бы дед, сжимая пальцы на правой руке в кулаки, фатальная. Рука-то у него большая, жилистая, да вот пальцев трех не хватало. Обморозил по дури, вот…. Вот и все. Хотя нет, не фатальная: ноющая и берущая за душу, прямо за яйца. Хотя, какие яйца?! Яичники. И вот, третья стадия шока. Зуб болит, внутри такое желание взяться об что-нибудь и убиться им об стол, как в самых лучших мемах. А может и еще лучше, наконец-то встать, выключить к черту компьютер и лечь спать, ведь минут пять как у матери трещит будильник.

А ты сидишь. Сжимаешь зубы сильнее, думаю, что боль станет меньше, но уже не ждешь. Хотя нет, ты судорожно начинаешь писать всем своим друзья в поиске поддержки, в поиске признания. Но понимая, что все это опять глупость, ты вновь сидишь с тупым лицом. Сам того не понимая, успеваешь перессорится со всеми дорогими людьми и это разочарование становится лишь глубже. Сильнее. Глаза уже жжет от тупого взгляда на экран компьютера, поясница ужасно воет, отстреливаясь в правый бок. И по наконец-то понимаешь, что этой ночью, уже утром, ты изменился. Изменилось твое отношение. Не хотелось писать, не хотелось рисовать, не было того счастливо-восторженного ощущения ожидания новой главы. Степь, пустошь, да блажь. Или, как там говорят: кошки скребутся. Хотя, об что им скребется.
Мир не перевернулся вокруг неё – просто внутри стало пусто. Никогда не было огромной вселенной внутри неё – что вы! Это была лишь жалкая копия со сотен других людей, так жадно присвоенных ею. Не было ни фантазии, ни разума, ни полетов. Она забывает о зубе, о пояснице, о боку, о шагах в спальне, мать проснулась и шла на ощупь на кухню.

Девочка закрывает глаза и опускает плечи. Тяжко так вздыхает: наверное, так именно и теряют веру, надежду и любовь. Хотя, какая она девочка? Боже, не смешите меня: если было можно ей сравнить – она скорее всего – как гнилой, просроченный фрукт, что было б в пору выбросить или отдать на корм свиньям, да вот их жаль, не то отравятся.

И она вспоминает о недоделанной дипломной работе; о том, что нужно сходить к дантисту; а том, что вчера уехал брат, а она так и не попрощалась с ним; о том, что у матери болят ноги, а папа вообще-то давно мертв; о том, что дедушку она видела лишь в годик; о том, что у неё совсем не осталось интернета, лишь немного, что, бы отписаться. Все это так наваливается на неё таким тяжелым, непомерным грузом, а шаги матери совсем близко к её двери. И вообще…

- Опять всю ночь сидела! – горько с полусонно причитает заглянувшая женщина. – Садистка ты, а не дочь! Иди спать – живо! - И наспех раскрывшаяся дверь печально хлопается об стенку. Мать хватает тебя за руку и рывком поднимает со стула и едва не швыряет, крепко сжимая пальцами плечо на кровать. А компьютер выключает, вырывая из прямо из розетки шнур. Наушники, безжалостно вырванные, болтаются у тебя на шее.

- Раздевайся и нормально ложись спать! – голос матери звучит все так же сонно, но от этого не менее грозно. Ты встаешь под яростным взглядом, скрытым где-то под поволокой сна, и начинаешь медленно, словно не живая стягивать с себя кофту. Мать не выдерживает и покидает комнату, вновь кидая дверью и громко ругаясь. А вновь падаешь на постель. Закрываешь предплечьем глаза и понимаешь, что наступила тишина.
Ни мерцающего экрана, ни надоедливой музыки. Лишь ворчливый голос матери и грохот кастрюлек, с детства успокаивающий. К черту, что нет у тебя ничего особенного. К черту, что нет уже того, что было несколько часов назад. Главное, что ты здесь в своей родной, любимой реальности. И ни будет больше ничего. А тебе и не надо, ведь ужасно, нестерпимо хочется спать…
И вот, уже проваливаясь в сладкую полутьму, когда за шторками светлеет, резво вспоминаешь, что все это не хорьки, а суслики.

И что-то ты о них знаешь.

---

Рисовалки в САИ

Крэш-, нарко-пейринги в голове авторчега. Я пыталась.

@темы: Творчество;, Magi: The Labyrinth of Magic;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: D.Gray-man

Название: Положительный

Персонажи: Линали Ли/Аллен Уолкер; Комуи

Рейтинг: PG-13

Жанры: Гет, Драма, Hurt/comfort, AU, ER (Established Relationship)

Предупреждения: OOC

Размер: Мини

Статус: закончен

Описание: - На целое лето – качал головой он, а Линали чудилось: «На всю жизнь»

Публикация на других ресурсах: нет

читать дальше~

- На целое лето – качал головой он, а Линали чудилось: «На всю жизнь»

Комуи плачет – трясётся как кленовый лист – но не как она – от отчаянья, а она так устала на сегодня, что сил смеяться не осталось, только глупо стоять, прислонившись к косяку двери плечом и улыбаться, улыбаться, улыбаться. Даже если мышцы её лица ноют от неестественной гримасы, но все так же растягивает бледные губы.

Положительный.

Кажется, брат никогда уже не успокоится: подавленный, убитый, истоптанный в грязь, задетый за самое дорогое у него и непонимающий и все это все же медленно осознающий, но столь же яро отрицающий это. Она смотрит необычными глазами неотрывно, как драгоценный брат в истерике на четвереньках, бьет кулаком со сжатыми в них результатами тестов об дощатый пол, стирая кулак в кровь, взвывая к всевышнему, к праведному, к искреннему. К богу. К тому, во что Линали уже, как целую вечность, не верит.

Положительный.

Полуденное солнце играет в его взъерошенных темных волосах прятки – где-то тяжело тикают часы, медленно двигая стрелки циферблата. Время неутолимо вянет в воздухе. Если повезет – Комуи её убьет, а если нет, она и так скоро окочурится. Самое странное, так это думать о своей предстоящей смерти, не испытывать того истерического потока неудержимого злорадства, панического животного ужаса и долгожданного ощущения освобождения – не чувствовать вообще ни_че_го . Так даже дышалось, на сотню шквал легче и свободней.

Положительный. Положительный. Положительный.

Канда. Дейзи. Лави – теперь Линали знает, что возможно, она умрет раньше положенного болезнью срока всевозможными способами, и их куда больше чем поз в камасутре. Теми самыми способами, которые обещал ей взбешенный Канда, вопя в трубку телефона на второй секунде их разговора. И знает, по секрету, кто она такая на трех десятков языков мира – каждую по разной тональности и долготы гласных. Пробовала воспроизвести, но как бы не пыталась не смогла. А еще, Линали обогатила свой великий словарный запас и теперь ждет удобненького случая блеснуть ими перед возлюбленным.

Комуи без чувств лежит на полу, бережно укрытый одеялом сестренкой на последок. На запыленное тумбочке в прихожей лежат Линалины ключи от дома с забавным брелочком розового зайца. Поблекшая фотография двух счастливых детей на полочке разбита. В этот вечер она уходит навсегда. Ведь около подъезда её ждет опель синего цвета и её серый мальчик. А еще, чуть-чуть жизни.

- У меня ВИЧ-положительный, - четко произнесла Линали. – Не боишься?

- К черту, - он прижимает её к себе, водит горячей ладонью по спине и вдыхает запах её тела, изредка прижимаясь щекой к её волосам.

Полосатая кофта парня колючая, но невероятно теплая, что часть этого тепла переходит и ей. И только сейчас Линали понимает, как сильно озябла на холодном ветре. Так они стоят, потерявшись во времени уже больше пяти минут. Коленки подгибаются, а в глазах мутнеет.

- Я уже умираю, - тихо, сквозь слезы, шепчет Линали, - Понимаешь, Аллен? – и резко отстраняется, лишь для того, что бы взглянуть в лицо своему однокласснику.

- К черту, - и в нежном поцелуе говорится гораздо больше.

@темы: D. Gray-man;, Творчество;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Magi: The Labyrinth of Magic

Название: Счастье

Персонажи: Коэн/Хакуэй

Рейтинг: PG-13

Жанры: Гет, AU

Предупреждения: OOC

Размер: Мини

Статус: закончен

Описание: Его счастье живет на тринадцатом этаже в его квартире – на высоте птичьего полета среди рваных облаков.

Публикация на других ресурсах: нет

читать дальше~

Его счастье живет на тринадцатом этаже в его квартире – на высоте птичьего полета среди рваных облаков.

Его счастье такое маленькое и хрупкое. Его счастье осторожно-нежное и почти невесомое. Его счастье – это лазурные глаза наполненные теплотой и нежная улыбка бледными губами. Его счастье, его смысл жизни, его самая-самая драгоценная в мире сестренка - Хакуэй.

И поэтому, наверное, он очень спешит утрами домой после ночной смены. Такой потрепанный, с пылью в алых волосах, и глубокими тенями под глазами. В извечных серых пакетах – кусочки далекого лета и солнца; в груди – бешено бьющееся сердце.

Он спешит открыть дверь и ввалится в приятную прохладу квартиры: наконец-то выпасть из суматошной, вечно спешащей реальности, из многоликой и многоголосой толпы оседающие серостью повседневности на душе, домой. К всепоглощающей тишине и спокойствию. К ней.

Он спешит разуться, что почти зло скидывает обувь с ног, но, все же вливаясь царившему здесь тяжелому, прохладному спокойствию, аккуратно устраивает обувь в уголку. Снимает пальто, вешает на место. Подхватывает пакет и идет на кухню. Тихо. Знает, что сестренка за тонкой фанерной дверцей спит. Заснула беспокойным сном под утро, проворочавшись всю ночь. Снотворные, - она думает, что он не знает, - давно уже не имеют здесь эффекта. Обезболивающие, впрочем тоже.

Достает, раскладывает по столу немногочисленную покупку: мандарины и апельсины кажутся капельками солнца, кусочками далекого прошедшего лета. Пока они еще действующие стимуляторы настроения и предчувствия праздника.

Слышит, как скрипит за стенкой кровать – наверняка проснулась, вынырнула из своего обрывочного сна и сейчас наверно сонно оглядывалась в поисках брата. Он устало улыбается, промывает фрукты под проточной водой и режет на кусочки, аккуратно раскладывая на белой тарелочке. Немного спешит.


Она встречает его улыбкой и тянет руки для приветственных объятий. Руки у неё тонкие, истощенные, с тонкими синими прожилками вен. Она вся словно светится мягким матовым светом изнутри – так остро и болезненно похожа на сошедшего с небес ангела. Со сломанными, разорванными крыльями.

Тарелка мягко опускается на прикроватную тумбочку, а сам парень в мягкие, чудовищно теплые и любимые объятия. Зарывается в мягкие объятия, в складки жесткого одеяла, погружается с головой в мягкое облако приятных ароматов.

Пахнет ванилью. Пахнет корицей. Пахнет, совсем малость, им. Это льстит, ужасно. А еще пахнет лекарствами, но Коэн не любит эту нотку аромата. Совсем.

Его счастье, зарывается тоненьким запястьем в потрепанные ветром волосы Коэна, окончательно растрепывая их. Хакуэй любит девать вот так. Как в детстве.

Он же любит её всю.

И пусть она прикована к постели до конца своих дней. И пусть не может иметь детей. Отверженная всеми. Такая маленькая и хрупкая. Такая невесомая и воздушная.

Она его счастье.

@темы: Творчество;, Magi: The Labyrinth of Magic;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: One Piece

Навание: Женщина

Персонажи: Ташиги, Смокер-мельком,

Рейтинг: R

Жанры: Гет, Драма, Психология

Предупреждения: OOC, Насилие, Изнасилование

Размер: Мини, 3 страницы

Статус: закончен

Описание:

Ташиги хотела стать чуточку сильней, что бы защитить честь великих мечей и дорогих ей людей. Но вместо этого: сырой подвал, спущенные, почти разодранные штаны и возбужденный пират прижимающий её к полу. От этой правды жизни, от этого очередного горького разочарования, ей хочется плакать – но слез нет, иссохли: вот одно из тех, что чаще всего бывает с дозорными женщинами, так чаще всего поступают пираты не со слабаками, а с ничтожествами – женщинами.

Публикация на других ресурсах: нет

читать дальше~

- Что за…! – договорить она не успевает, так же как и отразить удар – перед глазами чуть мутнеет, хоть и она в очках и ничего кроме чая не пила, а мышцы с каждой секундой слабеют, что меч вскоре сам выпадает из дрожащих рук с возмущенных лязгом на землю. Почти прощающимся, похоронным ведь напротив неё стоит горящий местью пират.

- Чертова смокерова подстилка! – плюет в лицо он и бьет кулачищем под дых, очки слетают с носа на землю, как и она сама, и тут же хрустят под его подошвой , - Пришло платить ему за все по счетам!

Пинает в лицо, в грудь, отпинывает ей руки, что пытаются защититься. Бьет без жалости и без разбору. Потом, оттаскивают за волосы куда-то – по ощущениям сырости – какой-то плесневеющий подвал городка.

«Дура» - кричит в мыслях Ташиги такой знакомый раздраженный голос, но сейчас ей хочется добавить парочку слов от себя и закивать китайским болванчиком подтверждая это. А ведь он, черт подери, прав! Дура - не меньше! Идиотка – хуже просто некуда! Слабачка! И от этого становится так невыносимо больно, что физическая боль её нещадно избитого тела чуть-чуть подтаивает и уходит на второй, фоновой план, до тех пор, пока их заботливо не возвращают.

- Что же мне сделать с тобой, мерзкая дозорная? – самодовольно спрашивает пират , мотает голову девушки в стороны, схватив за подбородок, не охотно разглядывая, - Как бы еще больше втоптать в грязь?

Она не знает, что может быть хуже быть побежденной низкопробным пиратом. Но он кажется другого мнения: в потухших глазах загорается искра, а рука ложится на грудь и жадно её сминает. Догадка, а за ним и подтверждения проносятся со скоростью молнии.

- Тебе понравится - сбиваясь шептал пират расстегивая ширинку, - Скажи, а ты…

Ташиги хотела стать чуточку сильней, что бы защитить честь великих мечей и дорогих ей людей. Но вместо этого: сырой подвал, спущенные, почти разодранные штаны и возбужденный пират прижимающий её к полу. От этой правды жизни, от этого очередного горького разочарования, ей хочется плакать – но слез нет, иссохли: вот одно из тех, что чаще всего бывает с дозорными женщинами, так чаще всего поступают пираты не со слабаками, а с ничтожествами – женщинами.

- Нравится же да? Нравится…

Он сдирает с неё остатки брюк, (Специально для меня выбирала? – хохочет мужчина видя простенькие белые трусики и безжалостно рвет их руками) и подтягивает её за бедра ближе к себе. Задравшиеся остатки футболки с новой силой спиваются в спину и бедра девушки. Она лишь кривится.

Пират плюет на ладонь и спешно смазывает головку члена, тут же приставляя того к сухим, бледно-розовым половым губам. Хватает за бедро сжимая так сильно, что словно хочет оторвать от неё кусок, делает резкий толчок. И злится от того что все же не смог войти – слишком сухое, сжатое из последних сил. Ташиги закрывает глаза и голова её тут же мотается в сторону от сильной пощёчины.

- Не закрывая глаза! – шипит, - Я хочу видеть твои глаза!

Это был первый раз, когда она поблагодарила за столь плохое зрение – так хотя бы не видно лица пирата. Плюет еще раз, вновь вставляет свой орган во вход и делает резкий толчков внутрь. Так хочется ей его оттолкнуть, ударить, закричать – а силы иссякли, покинули неё, голос пропал, умер, и теперь внутри неё бродило странная тишина…. И не сразу, после рваных поцелуев в виде короткого прелюдия и первых резких толчков, она все же поняла, что это было – безразличие.

А все так просто, как вода в роднике: она же так устала бороться, плыть против сильнейшего течения, вязкого болота, что неминуемо уносит вниз – родилась женщиной – и то что происходит с ней – последняя капля; она так выдохлась, так устала, в вечной погоне за одним неуловимым пиратом, что ей стало так безразлично, что с ней будет. Уродливое, ужасное слово «безразличие» – что вянет на языке. Помнится, Ташиги обещала, что никогда не станет такой. А в итоге – она умрет, ненавидя и презирая саму себя, а в том, что это случится – она в этом уверена как никогда прежде.

Пират грязно ругается, стонет и вылизывает её ушную раковину, не прекращая рваных и глубоких толчков. И потом, когда движения становится хаотично-быстрыми, в предшествии конца, она чувствует, как плавно и мягко входит прямиком между ребрами кинжал, до самой рукоятки.

Рука пирата чуть дрожит – но от нахлынувшего оргазма. Он делает еще несколько толчков, чисто по инерции. Ташиги пробивает на кашель, но сейчас как-то все равно, что кашляет кровью. Ей кажется, что ей пронзили ледяной арматурой насквозь и вот, сейчас, с секунды на секунду она умрет. Пират грязно и громко стонет запрокинув чуть голову назад.

Женщина едва находит в себе силы нащупать рукоять кинжала, вытащить, пока он в забытие ловил последние мгновения наслаждения, всадить ему прямо в горло, по самую рукоятку. Раз так, то хоть его она должна забрать с собой в Ад – то, что она попадет именно туда, она уже не сомневалась. Если конечно, есть такие места в этом прогнившем насквозь мире.

А через целую вечность в этот сырой подвал вваливается густой едкий дым и мозолистые руки отрывают её ото сна. Она вскрикивает от мужских прикосновений и отползает назад, прочь, выставив перед собой кинжал с ошмётками плоти и крови защищаясь.

- Я опоздал, - шепчет родной голос такие не родные слова, - Прости, Ташиги, я…

Девушка поднимает на него пустые, стеклянные глаза. Рука ослабляет хватку и на пол жалко звякнув падает холодное оружие перед разрезанным и изуродованным трупом-хозяином бывшим недавно пылающим праведной местью и похотью пиратом. В след за ним падает и Ташиги. Воспаленное сознание начинает плыть и растворятся во мраке подсознания все же наконец, не выдержав.




Ей сказали, что это – чудо что она выжала при кровоизлиянии в легкие, - больше слов врачи не находили, да и она не требовала с них большего. Тихо сидела в собственной палате, встречая очередного встревоженного за её здоровье дозорного, тех самых, что так трепетно её уважали. И воспоминания о их чувствах – причиняло ей боль, почти фанатичную, как по потерянной навечно руке или ноге.

В глазах, что смотрели на неё теперь, были с жалостью, она понимала. Что ничего не будет как прежде. Просто не может не быть.

Женщинам и в правду не место здесь… и почему она принимает этот факт только сейчас, когда у неё кроме этого больше ничего нет?

Потому что – женщина, - быстро находится ответ.

@темы: One Piece;, Творчество;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Magi: The Labyrinth of Magic

Название: Еще одна история

Персонажи: Коэн/Хакуэй

Рейтинг: R

Жанры: Гет, Ангст, Драма

Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Насилие

Размер: Мини

Статус: закончен

Описание: ...о предательстве.

читать дальше~

Обещанная ему сестра, его первая наложница, наконец-то лежит на шелковых простынях неподвижно, затаив дыхание и отведя взгляд в сторону. Он невольно ею любуется: фарфоровая кожа, что, кажется, светится мягким светом изнутри, тяжелые и густые волосы, что сейчас аккуратно не собраны в незамысловатую прическу.

Он подходит ближе, мягко садится рядом. Взгляд его скользит по рукам, что лежат поверх одеяла, по сплетенным в замок пальцам, и резко кидается вверх, к её невозмутимому лицу. У неё мягкий овал лица, правильные черты лица и лазурные, поддернутые первым льдом, глаза. Такая красивая и такая холодная. Вне его досягаемости до сегодняшнего дня.

Если бы он её не знал так хорошо, как знает, то подумал бы, что она сейчас пребывает в полном безразличии к происходящему и к тому, что сейчас произойдет. Но он то видит… Видит, как подрагивают темненькие ресницы, как сжимаются в одну полоску губы, как белеют костяшки тонких пальцев, как неровно-тихо вздымается обтянутая грудь, от страха, от напряжения, от ожидания. Она боится его, хоть и не показывает этого. А это Коэну нравится: хрупкая, невинная красота… теперь его. Обещанная ему, обвенчанная с ним, телом и душой его, милая сестренка Хакуэй. Ему лишь осталось оставить на неё свою печать.

Он тянется к ней; тихо шуршат ткани. Хакуэй вздрагивает ощутив сухие и горячие губы нового Императора на собственных ключицах. И едва сдерживает дрожь. А Коэн продолжает неторопливую дорожку из поцелуев вверх, по тонкой лебединой шейке, к ушку. Хакуэй едва не задыхается, а глаза туманят слезы. Ей хочется оттолкнуть его и хорошенько вмазать по лицу, и убежать, куда-нибудь подальше от этого немого позора. Но единственное что она делает, так это сдерживает себя и сжимает пальцы сильнее. Она выдержит. Она сможет. Она… По скуле покатилась слеза, не сдержавшись на ресницах, затерявшаяся в темных волосах.

Она должна…



Мгновение – и Хакуэй закусывает нижнюю губу. Ей кажется, что она чувствует, как холодная чуть широкая сталь её праздничной заколки точно и выверено попадает между ребрами в мягкое и податливое тело, разрывая слои мышц, входит в бешено стучащее сердце.

Капли крови, алой, горячей, мгновенно окропляют её белоснежное лицо. Хакуэй закрывает глаза и мир вокруг неё мгновенно сужается до границ её чувств и уже бьющегося у неё на руках в предсмертной агонии тело брата. Она чувствует, как он пытается схватить её за лицо, за плечи, руки, но силы покидают его столь стремительно, что он лишь смотрит на неё не верящим в происходящее взглядом.

До сих пор не осознавая предательства от того, от кого не ожидал.

Хакуэй все же прокусывает губу, так, что по подбородку стремительно вниз стекает её собственная теплая солоно-металлическая кровь. И все же, в последние мгновения, она открывает свои глаза и встречается с взглядом карих глаз, - как дань, немое одолжение перед ликом смерти. И глубине них она видит, как из последних сил бившаяся мотыльком жизнь, гаснет. Взгляд его мутнеет, становится стеклянным, безжизненным.

Тело обмякает, перестав судорожно поддергиваться. Он только что испустил свой дух. А Хакуэй нежно, осторожно поглаживает, приглаживает алые, даже на взгляд жесткие, как проволока, волосы, и по-матерински целует в лоб, прижимая его к груди. По чахоточно-бледным щекам принцессы стекают капли его крови, а еще вода.

Не слезы, - Хакуэй давно разучилась плакать, - это простая соленая вода.

@темы: Творчество;, Magi: The Labyrinth of Magic;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Вверх

Название: Карл спит

Персонажи: Карл/Элли

Рейтинг: G

Жанры: Гет, Ангст, Занавесочная история

Предупреждения: OOC

Размер: Драббл

Статус: закончен

Описание: ...Элли просто смотрит, не в силах прикоснутся к нему.

Посвящение: Их прекрасной любви.

Публикация на других ресурсах: Нет.

Примечания автора: Зарисовка после просмотра

читать дальше~

Карл спит. Элли просто смотрит, не в силах прикоснуться к нему.

А стрелки часов в гостиной липнут между пятью и шестью утрами и небо за окном, темно-синее, медленно обесцвечивается, словно готовясь отдаться дню. Звезды в небе уже не бурлят, не кипят, как в кипятке, как в их детстве – они похожи на бледные тени самих себя. Они так похожи на них – потерявших надежду и какой-то смысл жизни, уставших светить, уставших жить. Элли поджимает губы – какое же глупое сравнение! Они, увы, не холодные звезды смотрящие на земную жизнь с высоты мечты. Они люди.

Днем еще ничего. Днем еще терпимо – хлопоты и заботы охватывают с головой, увлекая с утра до ночи. А ночью…. А ночью мысли, противные, гнилые, словно срываются с цепей и рвут её на части. Бесполезная – еще ничего, можно. Уродливая – словно и не слышала, еще терпимо, правда. Бесплодная – как удар по самому больному, по самому уязвленному и открытому.

Это нечестно! – порой, все чаще и чаще так хочется закричать Элли, докричаться этому неведомому богу на небесах. Пожаловаться, вымолить прощение за что-то и хотя бы одного единственного ребеночка. Но зачем, если не услышат? Зачем? Взять из детского дома сироту они не смогут: ведь так хочется что бы кровь от крови, плоть от плоти. Что бы глазки мамины, а носик папин. Так хочется…

Карл спит. Элли просто плачет, не в силах прикоснуться к нему.

@темы: Творчество;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Кунг-фу панда

Название: Идеальная

Персонажи: Тигрица, По - вскользь.

Рейтинг: PG-13

Жанры: Джен, Занавесочная история

Предупреждения: OOC

Размер: Драббл

Статус: закончен

Описание: ....и искренне в это верит.

читать дальше~

Тигрица идеальная и искренне в это верит. У неё юное, подтянутое, упругое тело, на взгляд кажущееся слишком нежным и хрупким по сравнению с её представителями семьи, но таящее в себе яростную, ужасающую по своей природе силу. Тигрица любит эту силу. Гордится ею. Хотя, совсем недавно, для неё это словно было в другой жизни или в столетии, она, забившись в укромный уголочек, рыдала, навзрыд, утирая кулачками непрерывный поток слез. Теми самыми руками, что могли лишь разрушать.

Тигрица идеальна – и это даже как-то не обсуждается среди остальных членов великолепной четверки. Безмолвно, едва не с самого начала она взяла в руки крепко, и, как казалось, на прочно флаг лидерства. И они так же признавали это: в отрывистых приказах, в попытках равняться на неё, в шутках и смехе, что не могли бы превысить порог её раздражимости. Ведь она – особенная. И её сила – тоже.

Тигрица идеальная и прекрасно об этом знает. Это воспринимается так же спокойно, как восхищенные взгляды ей в след и уважительные поклоны при мимолётных встречах. Так же устало, как кровавые закаты и унылые рассветы. Это не подростковая самоуверенность, что вы, - она давно уже прошла. Это сила. Это мощь. Это идеал. Тигрица так не высокомерна, и уже не такая мечтательница с розовой шкуркой желаний. Она давно выросла.

Тигрица идеальна – и никогда не задумывалась о том, так ли это. Она уже даже очертила свою судьбу: она – воин дракона, а как же иначе? Она защитник. Она та, что лучше других. Выше. Ведь у неё есть сила, у которой нет других…. И скоро была скинута со своего каменного пьедестала уверенности и знаний в холодную реальность.

Тигрица вовсе не идеальная. Не особенна и её сила, раз её с легкостью смог одолеть рыхлый, разросшийся жиром Панда.

Тигрица вообще не идеальна – теперь она словно собрана из множества кусочков противоречий, что рвут голодными собаками изнутри.

Тигрица все еще не выросла из собственной шкурки розовых мечтаний и желаний.

Тигрица вновь рыдает, как потерянный ребенок, как слабый отголосок самой себя через сотни лет.



А Панда, тот самый, что надтреснул её розовые очки, разглядывает свои руки. Рассматривает угрюмо собственное отражение. Все похоже на сон – слишком сладкий, слишком дерзкий, слишком… теперь он Воин Дракона. Теперь он тот, о ком даже и мечтать не мог в самых смелых желаниях. Но он знает, что ему еще далеко до своего идеала, как лунной тропою до самого бога, и метр ледяного воздуха, что он побоится пересечь до рисовой стенки, за которой живет она… Идеал.

@темы: Творчество;, Кунг-фу панда;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Ao no Exorcist

Персонажи: 1) Бон, Идзумо Камики 2) Рин, Камики 3) Рин, Юкио, Камики- вскользь 4) Окио, отец 5) Камики, намек - Рин/Камики
Рейтинг: PG-13

Жанры: Гет, Романтика, Флафф, Психология, Философия, Hurt/comfort, Эксперимент, Занавесочная история

Предупреждения: OOC, Насилие

Размер: Драббл

Кол-во частей: 6

Статус: закончен

Описание: Маленький сборник драбблов, зарисовок.

Публикация на других ресурсах: No!



История первая «Обычный день»

Персонажи: Камики, Бон; намек на Камики/Бон

читать дальше~

- Знаешь, я хочу влюбиться! – неожиданно протянула Камики, хорошенько подтянувшись и зевнув. - И, я уже, кажется, выбрала, в кого!

Бон оглянулся – мир вокруг него все оставался таким же, как и обычно: солнце встало с востока, и птицы летели на запад, и Рин, опять где-то нахалтуривший, сейчас уплетал свой обед. Ничего необычного, никаких зеленых человечков, никаких динозавриков и летающих троллей. И все же…

- Эээ… - единственное что выдавил из себя немного опешивший от слов, произнесенных Камики, Бон. Но не прошло и нескольких мгновений, как та уже стояла, упершись кулачками по бокам с весьма воинственным видом.

- Что, опять, всю ночь напролет за игрушками просидел?... Что и следовало ожидать от тебя!

- Молчи, толстобровая! – как-то даже слишком громко сказал это Бон, но на этот факт он совсем не обратил внимание, вся его сущность свободно выдохнула, поняв, что все эти слова ему послышались. И в правду, хватит так долго засиживаться за этими игрушками, вот уже черти что мерещится! - и у тебя еще не хватало спрашивать.

Камики поджала губы, и вздернула подбородок, и резко отвернувшись пошла прочь – впервые она не прицепилась к словам.

«Все же это немного необычный день…» - про себя решил Бон, какую-то секунду в замешательстве смотря в след стремительно удаляющейся фигурке одногруппницы.

А Камики… А Камики наконец-то позволила себе покраснеть. Опустить голову. Разжать кулаки. Свободно выдохнуть…

« Я выполнила это задание! Ну, Рин, берегись! В следующий раз, так просто в карты я тебе не продую!»



История вторая «Тепло»

Персонажи: Рин, Камики

читать дальше~

Камики тщательнее кутается в одеяло; огонь в камине догорает, а других дровишек, чтобы подложить нет, кончились; все спят, даже Морияма, хоть и на этом спасибо. А ведь правда, в этой комнате холодно. Ветер за окном завывает одиноким волком, дребезжа хрупкое стекло окон и влетая через щели в дом. Вдувает ей прямо в грудь, туда, как ей кажется, есть пустота и от понимания этого она сильнее кутается, сжимается, закрывается. Камики определено не любит такие ночи – вроде спать хочется, но не заснешь: разные, бессвязные между собой мысли роятся у неё в голове или же память услужливо показывает картинки прошлого - её провалы, её неудачи, её слабости. Камики, как ни странно, этому даже не сопротивляется, как обычно мотая головой и изо всех сил жмуря глаза – пока её никто не видит, и уже как-то отстранено констатирует, что у неё онемели ноги, и руки, и ветер, беспощадно воющий за стеной, теперь дует из неё, словно в груди девушки, там где по сути должно быть сердце, образовалась большая пустая дыра.

Холодно.

Он тихо садится рядом, неловко укрывает её одеялом и уж потом бережно подтыкает его под девушку. Камики дышит тяжело, лицо её необычно раскраснелось и густая челка неприятно прилипала ко лбу.

- С-спасибо, Рин

- Быстрее выздоравливай, толстобровая!

Камики усмехается и прикрывает глаза – ей мерещится треск дров в очаге, ровное дыхание Рина совсем-совсем рядом и жар, разливающееся по всему телу и пульсирующую на кончиках пальцев. Из груди больше не дует. За окном больше не воет ветер. И щелей в этой комнате совсем нет. И Марияма совсем точно не спит.Завтра она точно встанет с этой постели и они продолжат эту миссию.

Тепло.



История третья «Узы»

Персонажи: Рин, Юкио, Камики - мельком

читать дальше~

- Отпусти! Черт тебя дери, Юкио отпусти меня! Я ж утащу тебя в ад! А я не хочу этого! Не хочу! Отпусти, Юкио, отпусти!!!

Рин надрывался, дергал рукой в попытке освободиться от хватки младшего брата, он уже почти весь был поглощен Вратами Геены. Юкио чувствовал как отчаянье, слизкими и холодными щупальцами обхватывают его сердце, сдавливая - рука брата выскальзывала из его пальцев.

- Ч-черт...

- О чем ты говоришь, придурок?! - орет до треска знакомый голос, чьи-то знакомые пальцы хватаются чуть выше локтя Рина, всеми силами тяня на себя, по бледным щекам катятся слезы - Я тебя за это убью!

Рин кусает губы и сжимает пальцы на руке брата, подтягиваясь всем телом, все измученные битвой мышцы отказываются слушаться, и он вновь огромным усилием воли, преодолевая собственное бессилие и чудовищную боль, он вновь поднимается. Шум еще продолжающейся битвы, цепкие пальцы брата и слезы в больших синих-синих, злых пре злых глазах, ледяной королевы, подгоняют его.

Эти узы не под силу разорвать даже самому сатане.



История четвертая «Вопросы»

Персонажи: Окио, отец Фуджимото

читать дальше~

- Слушай, пап, - так обычно начинал первым разговор Юкио. Всегда поправлял очки на носу с видом делового человека. Всегда, ну или почти всегда, говорил, как будто давно подготовился и заучил. И всегда, в конце разговора, злился – на себя, на отца, на Рина. На себя в большей степени.

Но сегодня не так как всегда: Юкио взволнован, потреплен и смертельно усталый. Пальцы дрожат, как и коленки, словно в детстве – от страха, - все попытки унять их потерпели фиаско. Юкио очень любит своего отца, смотрел только на него и гордился им всегда, и, может быть именно поэтому ни на кого другого как на него, Рина в счет не берем, не обижался и не злился. Как на себя.

- Я же обещал, пап: я буду заботиться о брате. Все будет хорошо, обещаю, - но он замялся, словно желая что-то добавить и спросить, но удерживается и закрывает глаза – в точь точь как отец – это значило то, что разговор окончен.

Юкио разворачивается и быстро уходит, работа его не ждет, а те слова, тот вопрос, все скрежет внутри, отчаянно взывая. Юкио опять необъяснимо почему, - злится – на отца, на Рина, на себя. И на этот детский глупый вопрос.

- А это больно, пап?



История пятая «Дыхание»
Персонажи: Рин/Камики

читать дальше~

Это было немного странно для неё.

У Камики Идзумо всегда мерзли кончики пальцев. Летом и весной, осенью и зимой – без разницы – они дрожали и немели, немного ныли и были на ощупь совсем-совсем холодными. А еще, давно привычно, у неё мерзло сердце. Дрожало в груди, сжималось, пытаясь само себя согреть. Мерзло от ледяного холода людей, окружавших её. Мерзло от их куриной слепости и глупого безрассудства, от их глупых игр во взрослость. Мерзло, ныло, обливалось кровью, пока Камики совсем не поняла, что сердце её уже превратилось в ледышку, строго выполнявшую свои функции. Приняла, как должное. А кончики её пальцев все еще мерзли.





Она быстро-быстро дышит, в попытке согреть опять замерзшие, почему-то, пальцы. Сжимает-разжимает кулачки и все стоит на одном месте, совсем забыв про окружающий мир. А в мире вокруг неё кружатся белые-белые хлопья снега. Все нарастают огромные сугробы...

- Эй, толстобровая, что ты тут забыла? – около девушки, как из-под земли, возникает широко улыбающийся Рин.

- А ты что тут забыл? – недовольно выговаривает Камики, кидает взгляд на нарушителя её спокойствия и хмурится, что на лбу появляется маленькая морщинка недовольства. На девушке – большая куртка; немного забавная, но явно связанная руками, разноцветно-полосатая шапка с большим пребольшим помпоном, который сейчас как-то уныло застыл в одном положении.

- Да так, мимо проходил! – изучающий взгляд парня скользит по ней и останавливается на сложенных перед лицом ладонями, словно девушка только что молилась неизвестному ему богу.

– А ты, толстобровая, что делаешь-то? – и кивком головы он указывает на руки Идзумо. Брюнетка смутилась, словно от того, что тот увидел что-то очень её личное, и молниеносно спрятала руки в широкие карманы куртки.

- Во-первых, хватит называть меня толстобровой! Во-вторых, я жду Паку… - Она чуть вздернула подбородок и весь вид её стал, как у человека, который совершил свой гражданский долг. Иссиня-черные волосы, жестким водопадом струившиеся по тоненьким плечам, и едва-едва доставая ей до локтей, трепетнулись под порывом ветра, неожиданно задувшим из ниоткуда.

- А-а-а… - многозначительно и много понимающе протянул Рин, и зарывшись пятерней в свои волосы по корень, растрепал их.

– Ну, тогда ладно, пока. Передавай привет Паку!

Девушка на это лишь кивнула, и отвернулась, без особого интереса разглядывая дома, и когда сокурсник двинулся прочь , она почему-то взглянула ему вслед. Рин, зарывшись в вязаный красный шарф, широко шагал прочь. С каждым шагом отходя все дальше от непомерно гордой и своевольной девчонки-экзорциста. Но все же, пройдя пару метров, парень обернулся, прищурил один глаз, и вновь цепко разглядывал девушку. Что-то в ней его сейчас почему-то настораживало. Она гордо стояла, опустив свои ресницы, и вновь дышала на поднесенные к губам руки, в попытке их согреть. Стояла в гордом одиночестве, посреди города льда и снега, как ребенок пытаясь согреть свои пальцы. А еще, по-детски припухлым девушки щечкам, расплылся яркий румянец смущения и большие, синие-синие глаза, немного заслезились. Рин улыбнулся и развернувшись продолжил свой путь домой.

- О… пух… фух… Прости, Идзумо-чан, я опоздала! – Камики снисходительно улыбнулась, наблюдая за тем, как запыхавшаяся от стремительного бега Пака, переводила дыхание, упираясь своими ладошками о коленки. За тем она выпрямилась, поправила сбившуюся шапку и провела рукой по куртке.

– Ну, что, пошли?

- Угу…





Это было немного странно для неё.

У Камики Издумо всегда мерзли кончики пальцев. Летом, весной, осенью или зимой – без разницы – они дрожали и немели, немного ныли и были на ощупь совсем-совсем холодными. И наверно поэтому их согревал своим дыханием один, особо наглый, экзорцист с чуть заостренными ушами и с катаной за спиной.

А еще у неё совсем замерзло сердце.

Но оно постепенно оттает под его натиском.

Он в этом уверен.




История шестая «Рассказ»

Персонажи: Шима, девочка( младшая сестра Камики)

читать дальше~

- А моя сестра, - начинает маленькая девочка, когда охранники заходят к ней в камеру, и искренне улыбается им, сцепляет руки позади себя и качается с пятки на носочек, - Она очень-очень красивая! – тихо звенят цепи.

Она понимает, что это все. Чувствует, что это все - конец. И пытается поделиться самым хорошим, светлым, искренним, что у неё осталось. Хоть с кем-то, кому-то передать, рассказать и ими невольно становятся четверо охранников, четверо косвенных палачей.

Шима Рензо кидает вопросительный взгляд на девочку, что поручили сопровождать до лаборатории сегодня – сказали, что крайне ценный экземпляр, так что осторожней. Но что может быть ценного в этом истощенном детском теле? Какая может быть сила в этих тонких, как спички руках и ногах? По его дерзкому мнению – ни какой, даже вот и частички его мизинчика. Но им виднее. Они же ученые.

- Она, знаете, умеет готовить, так вкусно~, что пальчики оближешь! – не замолкала плетущаяся сзади него «ценный экземпляр», и он даже спиной почувствовал, как она мечтательно облизнулась в подтверждение своих слов. Жалобно звякнули кандалы на её руках и цепи.

- Быстрее, - толкает идущий сзади охранник, совсем не слушая её болтовню, как и двое других охранников, чуть замявшуюся пленницу вперед, - Живо.

- Мф, - девочка обижено дергает руками, опять жалко звенят кандалы на руках, и этот звук странным образом отдается в его душе. Может это потому, что он в первый раз сопровождает экземпляр в лабораторию, откуда еще никто не возвращался живым? Скорее всего, да. Переволновался.

А она необычно твердым шагом уже идет позади.

- Но она совсем не умеет танцевать, знаете? – звонко смеется своим словам (воспоминаниям) девочка, найдя единственного слушателя в его лице, и Рензо невольно сравнивает его с перезвоном колокольчиков или весенним ручейком, что многоголосым эхом отдается от стен мрачного коридора.

- И рисует, то же не очень…

Впереди маячит дверь лаборатории – белоснежное пятнышко, как свет в конце бесконечных темных коридоров – но, увы, не в рай. И чем ближе эта дверь, тем больше пытается успеть сказать девочка своему невольному слушателю.

- Но знаете, она самая-самая лучшая сестра на свете, - лазурные омуты смотрят прямо в глаза Шиме, уверенные в своих словах и убеждающие его в своей абсолютной правоте. Двери раскрываются настежь – и он щурится от хлынувшего яркого стерильно-белого света, и едва удерживает себя, что бы не прикрыть глаза рукавом, а пока кто-то из лаборатории хватает за цепи и тянет её внутрь.

- И у неё, знаете, имя, – и это последнее, что едва ли не кричит ему девочка, а он, ослепленный, не видит, как по бледным щекам текут слезы, - самое-самое красивое в мире!...

Дверь с хлопком закрываются, оставляя Шиму и других троих охранников снаружи.

@темы: Творчество;, Ao no Exorcist;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Fairy Tail

Название: Пьяный братик

Персонажи: Эльфман/Лисанна

Рейтинг: NC-17

Жанры: Гет, PWP, Эксперимент

Предупреждения: Изнасилование, Инцест

Размер: Мини

Статус: закончен

Описание: Брат любит сестру. И в конце в концов он срывается...

Публикация на других ресурсах: нет

читать дальше~

Братишка Эльфман пьяный. А Лиссана слишком сильно устала после миссии.

Сначала было ничего особенного: Лисанна охает увидев на пороге своей комнаты пьяного старшего брата. Вздыхает, причитает, и морщась от ужасного запаха алкоголя, кидается к привалившему косяку двери волшебнику. Она, только что вернувшаяся после тяжелой для неё миссии, мечтала лишь об одном – душ, затем еда, и обязательно кровать, но немного сил у неё все же осталось.

Эльфман вздрагивает, передергивается от прикосновения теплых ладоней девушки и пытается сфокусировать затуманенный взгляд на младшей сестренке. Силится что-то сказать, но пересохшие губы лишь беззвучно шевелятся. А Лисанна даже и не пытается читать по губам, перекидывает его руку себе через плечо, что даже коленки подгибаются, - и принимает на себя всю пьяную и расслабленную тушку.

Звать на помощь сестренку совершенно бессмысленно – она только вчера уехала на переговоры по заключению возобновления договора доставки «особой» выпивки для гильдии и обещала вернуться не раньше трех дней – дорога съедала ужасно много времени. Звать кого-то другого в принципе тоже нет смысла - на данный момент они снимали уютный домик на окраине Магнолии и были этим в принципе довольны.

Лиссана едва протащила братишку к середине пути в его комнату и уже жутко устала. Можно было выделить несколько основных причин, во-первых – ноги, словно стали частью не её тела, то и дело подкашивались, во вторых все мышцы туловища и шеи затекли, а еще, в третьих – это жуткое неразборчивое бормотание волшебника прямо в ухо.

Конечно не настолько не разборчивое, ведь Лиссана, все таки, смогла различить из прерывистого потока одеревеневшими от выпивки губами, слова: «Урод… тварь… убить тебя мало… Извращенец…». И искренне пожалела того человека, к кому обращался братец.

- Ну вот, мы… на месте! – Лиссана дышала тяжело и загнано, словно это она пробежала сорок километров без остановки, а не сорок шагов до комнаты братца. Шарит в поисках дверной ручки и не найдя таковую, легонько подпирает тушкою брата. Старая дверь тихо возмущенно скрипит отворяясь. Лиссана сжимает негнущимися пальцами бок брата сильнее и вваливается в комнату.

Приходится щурится в поисках постели – она едва видным пятном белеет у противоположной стены, у самого окна наглухо зашторенного. Волшебницы едва не скрипит зубами от непосильной тяжести и подволакивает его к постели…. Эльфман резко пробуждается. И тут начинаются твориться странности.

Лисанна коротко вскрикнув, в одно мгновение сама оказывается в плену могучих рук брата. А потом оказывается на постели, подмятой чертовски пьяной тушкой брата.

- «Имбицил!» - вполне ясно шепчет Эльфман кому-то и ослабляет хватку. Лиссана, обрадованная, спешит вылезти на свободу, но не успевает: Эльфман утыкается лбом в остренькую ключицу девушки и вновь ядовито шепчет, - «Урод!»

И потом целует. На том месте где секунду назад были губы брата жгут огнем и Лиссанну охватывает паника – нутром чувствует, что братья так не целуют, но сделать что-либо против не может. Вдавленная в скрипучий матрац, чертовски уставшая после марш-забега с тушкой братика у волшебницы совсем нет сил что бы сопротивляться.

А Эльфман все расходится дальше – в руках и ногах появляется сила, а губы все настойчивей, цепочкой поднимаются по тонкой шее вверх. Лиссана не слышит, как между поцелуями брат ругается, - стук собственного сердца перекрывает все остальные звуки.

- Братишка Эльфман, остановись…

Ей не хочется в это верить, но это так – об этом говорят руки задирающие футболку, забирающиеся под бюстгальтер и требовательно сжимающие нежные полушария грудей. На глаза из самого синего льда набегают слезы – сейчас, в её же собственном доме изнасилует её же собственный брат.

- Пожалуйста, прекрати!...

Эльфман тем временем слепо тычется губами ей в лицо, то и дело попадая в щечку или в нос. И злится из-за этого ужасно. И в конце концов, он хватает её за подбородок, пальцами раздвигая челюсти, впивается в её губы, толкая слюнявый язык ей в рот. У неё во рту мгновенно появляется привкус выпитого им алкоголя. Ей на мгновения кажется, что она сама пьяна.

- Бра-а-ат!!! Хватит!

Но лишь на мгновение, потом она ощущает холодные пальцы на внутренней стороне бедер, урывками скользящий к её промежности и внутри все холодеет окончательно.

- Не надо! – вскрикивает Лиссана, сжимая из-за всех сил сухое влагалище и давясь слезами. А затем осекается, давясь воздухом. Одно движение бедрами, один резкий толчок и внутри неё что-то пронзительно на тянувшись, как тетива лека, разрывается, и её всю охватывает боль наступающая на неё волнами.

Эльфман довольно урчит. Остановившись на доли секунды, он начинает движения, приносящие ей адскую боль – резкие, сильные толчки. Лиссане казалось, что её словно насаживают на кол, разрывая тем самым на части. И она кричит, срывая голосовые связки.

В последние секунды он ускоряется, вдалбливая девушку в матрац, кончает прямо в неё. Глухо стонет и закатывает глаза. Размякает и разваливается прямо на волшебницу, даже не удосужившись вытащить свой член.

Лиссана не помнит, как вылезла из под брата и на трясущихся ногах поплелась в себе комнату. Не знает, как укрылась одеялом и уткнулась в подушку, но ощущала, как по ногам течет вязкая жидкость. И даже думать не хотела что это такое. Произошедшее ни как не укладывалось в голове.

- О, боже мой, что же будет завтра!

@темы: Fairy Tail;, Творчество;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Tasogare Otome x Amnesia

Название: Глиняные колокольчики

Персонажи: Кирие

Рейтинг: PG-13

Жанры: Гет, Ангст, Психология

Предупреждения: OOC, Насилие

Размер: Драббл

Статус: закончен

Описание: Однажды зимнем вечером, когда смолкают звуки улицы, послышался тревожный и слабый перезвон глиняных колокольчик на двери, извещая о уходе.

Публикация на других ресурсах: No!

читать дальше~

Однажды зимнем вечером, когда смолкают звуки улицы, послышался тревожный и слабый перезвон глиняных колокольчиков на двери, извещая о приходе.

Ей даже не надо закрывать глаза, чтобы как на яву, перед ней предстает он. С запорошенной снегом шапкой, с раскрасневшимися щеками и с едва уловимым запахом выкуренных сигарет.

Он, мальчик_который_видит_призраков, вырос; вытянулся и окреп и волосы, карамельно-медовые, в которые когда-то в безрассудной юности она хотела зарыться лицом и пальцами, сейчас непослушными вихрями топорщились в стороны.

Еще через секунду она, затаившаяся в спальне, слышит его усталые шаги в коридоре. Безмолвный, сонный и чертовский усталый, она не может шевельнуться от его безучастного взгляда из-под тяжелых век на неё.

Вздох-выдох.

Он, мальчик_который_видит,призраков, рядом с ней, как и мечтала она, но…

… медленно перебирает пальцами её едва отросшие до поясницы волосы, вздыхает их запах и, она видит это по его лицу, как он едва-едва удерживает себя от разочарованных вздохов.

Не та, что беспечно гуляет под лунной в давным-давно закрытой школе. Не те глаза, не тот запах. Она как-то отстранено замечает, что от него веет еще и алкоголем, почти выветрившейся уличной свежестью и безвыходностью.

Это была жалкая попытка стать той, кем она вряд ли сможет быть. Они оба понимали, что все это было обречено на провал с самого начала. Понимали, но молчали. Как и сейчас. Просто слов они не находили.

На глаза уже давно не бегут слезы – она их, дура, уже давно выплакала, но пальцы все же трясутся и желчь во рту, который вызывает лишь рвотные позывы от горечи и обиды изъедают её изнутри.

Её кожа, её запах, её мысли насквозь пропитались безвыходностью и отчаяньем. И сердце внутри уже совсем устало мучится. Как и его, впрочем, тоже. Это был бесповоротный конец затянувшийся в целые года с широко закрытыми глазами.

Однажды зимнем вечером, когда смолкают звуки улицы, послышался тревожный и слабый перезвон глиняных колокольчик на двери, извещая о уходе.

И все же, Кирие заплакала.

@темы: Творчество;, Tasogare Otome x Amnesia;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: D.Gray-man

Название: Кукольное стекло

Персонажи: Канда Юу - Линали Ли;

Рейтинг: G

Жанры: Джен, Психология, Эксперимент, Занавесочная история

Предупреждения: OOC

Размер: Драббл

Статус: закончен

Описание: Почему Линали Ли не стала Гневом Ноя, ведь были все предпосылки! И главное, благодаря кому?

Публикация на других ресурсах: Нет.

читать дальше~

Не_на_ви_жу.

Тонкие, искусанные до кровавых корочек и потресканные от высокой температуры тела, губы китаянки складываются, растягиваются, ломаются в вымученную, выдавленную улыбку. Она словно вся изломана кем-то изнутри и им же так же неряшливо склеена обратно. У этого «кто-то» холодный, презирающий взгляд, идеально отглаженный костюм и парфюм, каждый раз вызывающий рвотные позывы. Этого «кто-то» она бесчисленно много раз убивала – в беспокойных снах. В одних снах она сдавливала его шею, пока глаза не вылезали из орбит, как у рыбы и губы противно не синели. Иногда, разделывалась ножом, нанося хаотичные удары по грудной клетке – он хрипел, корчился в агонии, а в её ушах так и стоял хруст ломающихся его костей. Взгляд всегда у него был просящим, молящим пощадить, идеальный костюм перепачкан, конечно же, его кровью. И никакого тошнотворного запаха его духов. Абсолютно.

Рождены для того что бы умереть.

Линали Ли идет по стеклянной дорожке вниз, в липкую тьму бездну. Именно, идет, а не падает. Ненависть росла по геометрической прогрессии, но она, странное дело, приходила медленно. Сначала втиралась в её кожу запахом сырости её клетки, затем смешавшись с кровью, что течет по тонким венам, громко стучит в висках. А затем сжимал детское сердечко, вырвав остатки веры и надежды на то, что её заберут отсюда и этот ад наконец-то кончится. Но охватывает её полностью: она не верит, не надеется и давно не ждет. Она просто ненавидит всех их. Всех до одного. Глупых людей в черных одеждах (да и людей ли ?)повторяющий каждый день одно и тоже; брата не выполнившего своего обещания – его жалко до безумия; себя – сдавшуюся, слабую и никчемную - мерзко. Отражение в заляпанном и в треснувшем в углу зеркала, улыбается еще шире и глубоко внутри, в этом тельце, что-то противно екает.



У Линали Ли зрачки глаз, темные и стеклянные – точно кукольные. Тонкие, израненные руки, плотно обтянутые рукавами платья, безвольно висят вдоль тощего тела. Она даже не стоит, качается из стороны в сторону, дыша, кажется, слишком-слишком тихо. Где-то там, в другом измерении, словно из-за толстой стеклянной стены раздаются чьи-то голоса, слышится топот и грохот - плещет жизнь, а здесь, в этой сырой и полутемной комнате время словно остановилось, она – маленькая, потерянная, почти уже умершая девочка. Для него же она стала почти как младшей сестрой. Горькие воспоминания о старшем брате сжимают горло – не давая спокойно дышать; он не хочет что бы она… Что бы с ней…

- А что дальше, – перебивает, склонив голову чуть к правому плечу, все не отводя взгляда, - Канда?

- Идем спать, - он проводит ладонью по её растрепанным волосам и легонько сжимает её запястье, словно обещая, все будет хорошо. И тянет за собой, выводя из сырого коридора, в самую надежную комнату на свете – свою собственную.

А девочка едва поспевает за ним, вдыхает его запах стали и крови, запахом смерти и давится подступившими рыданиями, - кукольное стекло в её глазах наконец-то трескается, разлетается и скатывается по щекам слезами. Губы дрожат в искренней улыбке уголками губ. То что екало внутри, неожиданно стихает и исчезает: Ной Гнева внутри, умирает, еще даже и не родившись.

- Ну и кто это у нас хнычет, а?

@темы: D. Gray-man;, Творчество;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Кунг-фу панда

Название: Просьбы

Персонажи: Тай Лунг-Тигрица

Рейтинг: PG-13

Жанры: Гет, Эксперимент, Занавесочная история

Предупреждения: OOC

Размер: Мини, 2 страницы

Статус: закончен

Описание: Ему осталось всего ничего – двадцать четыре часа до полного краха.

Публикация на других ресурсах: «Только с разрешения автора»

Примечания автора: в оригинале Тай Лунг и Тигрица не росли вместе. Шифу Тигрицу воспитывал почти в ежовых рукавицах, помня о печальной судьбе приемного сына, Тай Лунга. Здесь же, они росли вместе

читать дальше~

Скажите, какой восемнадцатилетний парень в Долине Мира не умеет целоваться?

Именно, но это еще не значит, что он должен целовать её – ледяную царевну Нефритового дворца.

Он же благородный и грозный барс, покоритель снежных вершин. Он же Тай Лунг, приемный сын мастера Шифу и один из первых претендентов на пост Воина Дракона. И он же сейчас сидел на скамье в саду, не такой уж и грозный, сложив руки на груди крест-накрест, ибо не знал, куда их деть от накатившего на него смущения.

Стоящая перед ним девушка терпеливо повторила свою просьбу, да еще как! Схватив парня за ворот тренировочного костюма, потянула на себя, тем самым заставив встать и смотреть прямо в глаза.

- Поцелуй меня!

- Успокойся, Тигренок, - он мягко перехватил ладонь девушки, все еще сжимающую ворот его рубахи, натянуто и как можно приветливей улыбнулся. «Тигренок» не сразу освободила руку из мертвой хватки юноши и уже запоздало покраснела от досады на свою излишнюю прямолинейность и напора. Уже напоследок она буркнула, в следующую секунду спешно скрываясь за углом близстоящей летней беседки:

-Извини.

Тай Лунг на это лишь хмыкнул, наконец-то взяв себя в руки. До того чертового отказа, из-за которого он восстал против всех и даже против отца в желании завладеть свитком Дракона, из-за которого вся его жизнь вывернулась наизнанку, осталось всего ничего – один гребаный месяц.



- Поцелуй меня... - осекается.

Слова сами вспорхнули с губ, стоило лишь вновь увидеть её.

«Тигренок» выросла, окрепла, и теперь янтарные глаза выражали холодную, безумную в своей сути решительность – с таким взглядом убивают; Тай Лунг же думает, что, попадая в этот взгляд, люди сгорают заживо от ледяного огня – теперь она самая настоящая Тигрица.

Вот только он теперь треклятый преступник и злодей, предавший семью. Он в бегах и весь перемазан кровью – чужой, отнятой вместе с жизнью с горячей руки. От того барса, того восемнадцатилетнего Тай Лунга, не осталось ничего.

Мужчина ни чуть не удивляется, когда она зарычала, обещая разорвать его за такие похабные просьбы на кусочки. Это даже пошло ему на руку – хоть удары стали отрывистей и быстрей, концентрация и внимательность ниже. Ниже всего, казалось бы, на самую малость, но достаточную для того, чтобы ударить, легко пробив защиту, в солнечное сплетение, откидывая в сторону.

Сейчас не до неё.

Обида, стучавшая с его сердцем в унисон, рвала и метала, виски жгло сильное желание увидеть этого новоявленного Воина Дракона, втоптать его в грязь и уничтожить, ведь никто не смеет даже смотреть на то, что принадлежит ему. Отступник рычит и, сорвавшись, бежит вперед, на этом краю горизонта Долина Мира.

Ему осталось всего ничего – двадцать четыре часа до полного краха.



- Прости меня... - они оба одновременно вздрагивают.

Послышалось или они правда сказали эти вертящиеся в голове два слова вслух, оба не понимают. Между ними прутья железной клетки и метр ледяного воздуха, давящего на грудь. А еще один гребаный месяц, в который они оба ничего не смогли и не хотели сделать.

Первой решается Тигрица: подходит, в два рывка преодолев это расстояние, и уже вплотную стоит лицом к его могучей, чуть сгорбленной спине. Он окончательно сломлен. Он не спеша оборачивается, чувствуя её близкое присутствие, и пристально смотрит в глаза девушке. И они вспоминают, резко, словно ударило молнией, каждый о своей глупой просьбе поцелуя.

Тай Лунг давится подступившим комом в горле и первым тянется и осторожно берет её прохладные пальцы в свои ладони, слегка сжимая, Тигрица легонько сжимает их в ответ – и это все, что у них осталось, помимо рваного веретена общих воспоминаний и бесконечной горечи пополам.

Они не целуются, это кажется для них слишком пошлым, грязным, неестественным, словно этим они окончательно разрушат то, что их связывает.

У них осталось всего ничего - целая вечность, заключенная в одну минуту.

@темы: Творчество;, Кунг-фу панда;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: D.Gray-man

Название: Глупое сердце

Персонажи: Бак Чан-Линали Ли;

Рейтинг: G

Жанры: Гет, Психология, Эксперимент, Занавесочная история

Размер: Драббл

Статус: закончен

читать дальше~

Прошу, сердце, не бейся так часто при ней!

Ведь так - нельзя!

Ей заметишь глазом не сразу: маленькая, тоненькая, хрупкая, легко затеряющаяся в толпе. Волосы у неё сухие, с дальней дороги еще мятые и чуть пыльные, и в блекло-фиалковых глазах – бесконечная вселенская усталость. А еще черные круги под глазами, безобразные синяки и ссадины по рукам и, возможно, бинты-бинты-бинты под слоями церковной черной одежды. Еще одна приближенная к Богу и одаренная им невероятной, выходящей за рамки нашего общества, силой. Но молила ли она Его об этом? Просила, обливаясь слезами? Ждала?

Конечно же, нет.

Безобразные рваные шрамы на запястьях куда более красноречивы их обладательницы. Они говорят-говорят-говорят и в тоже время утаивают о многом. Но догадаться самому об этом не трудно. Совсем. Только после каждой догадки все противней на душе. И смотрят эти, еще детские глаза, прямо, и даже начинается казаться, что она держит в своих хрупких ладонях твою душу, - валяй, читай как книгу. Только вот она ненавидит книги, в этом почему-то он точно уверен.

- Линали Ли? – чуть удивленно; он начисто забывает про отчеты в руках.

- Да.

Девчонка почему-то через силу скалится – улыбается, словно подражая кому-то. Странно, но он знает этого «кого-то» в лицо. У того – белый берет, половинки-очки всегда набекрень и черти что в голове – сумбурный гений-самоубийца. Зубы у неё белые, крепкие, и глаза теперь полыхают ледяным спокойствием, от осенней усталости не следа, - она твердо уверена в своей опоре. Говорит что совсем не больно и, что уже совсем оправилась. Говорит, что у Европейского Смотрителя все хо_ро_шо.

Говорит-выдыхает.

Вы говорите, маленькая девочка? Нет. Нет и еще раз нет. Детство для неё давным-давно закончилось, кажется, оно даже и не начиналось. Уже не ребенок, но и не женщина: с еще детской угловатостью, но какой-то плавностью в движениях - подросток. Со всеми вспышками неконтролируемого гнева и бесконечного милосердия, кидающаяся из одного края в другой. Еще один ценный экзорцист. Еще одна жизнь брошенная на алтарь войны. Если повезет, то продержится год, если нет – вскоре принесут в цинковом гробу… Нельзя так.

Нельзя.

А сердце бьется.

Глупое.

@темы: D. Gray-man;, Творчество;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Magi: The Labyrinth of Magic

Название: Запреты

Персонажи: Хакурю Рен

Рейтинг: G

Жанры: Гет, Психология, Эксперимент, Занавесочная история

Размер: Драббл,

Статус: закончен

Публикация на других ресурсах: не стоит.

Примечания автора: Все. Как бы. Вышло. Случайно.

читать дальше~

У Хакурю Рена, третьего принца Империи Ко, есть сокровенные мечты: доказать братьям, что он - силен и будет сильнее их обоих когда подрастет; научится готовить, до слез вкусно; взмыть в синее-синее небо над головой подобно птице.

Все это для драгоценной мамы.

О последнем не знает даже сестра Хакуэй.

И недавно он, едва доходящий взрослому мужчине до бедра, стоял у приоткрытой двери библиотеки – там, в глубине бесконечных стеллажей, полок и книг, его отец и братья ведут серьезный разговор. Хакурю сжимал пальчики в кулачки, собираясь с духом и наглостью, что бы войти. И вот, он уже почти решившийся остановлен теплой и мягкой рукой неожиданно легшей на голову. О чем был тот серьезный разговор между отцом и братьями, что так он хотел услышать, Хакурю уже не узнает никогда. Ведь нельзя.



Она овладевала его сердцем и разумом постепенно. Она чувствовала в его детском сердце дыры от недавних потерь. Приходила с воздухом, которым он дышал, и как ему казалось, в нем еще витала сажа от пожарища его дома. Впитывалась с водой, что он жадно пил, чувствуя, как пересыхает горло. Царапало изнутри воспоминаниями о том самом дне.

И все же, она еще не была ненавистью. Скорее была похожа на недомогание, болезнь, озноб, о мыслях которой становилось слишком плохо; ведь нельзя вот так просто возненавидеть собственную мать. Ласковую, добрую, теплую, нежную, сочувствующую, самую-самую любимую и главную женщину своей жизни. Его Императрицу Рен Какуэй. Казалось нельзя.



Шли дни, медленно перетекшие в недели, а те в свою очередь месяца, складывающиеся в годы. Пять раз с того дня отцвела старая сакура во внутреннем саду дворца. Два раза выходила за берега река, дождливой весною разливаясь и грозя утопить все. И да, мать его вышла замуж вновь.

Маленький мальчик чуть подрос, повязка давно уже была не нужна ибо ожог давно зажил, оставив безобразный шрам в пол-лица и мрак внутри. У принца теперь новая мечта – расколоть пополам эту империю, разрушить все до основания и построить на их руинах новое государство.

Забыть гарь, забивающуюся в нос и в горло, не дающую дышать – не надо; забыть алые языки обжорливого пламени, жадно лижущие стены и потолок, все ближе и ближе подбирающиеся к нему – невозможно; забыть теплую-теплую кровь на себе и слова умирающего брата - нельзя.

Не-ль-зя.

@темы: Творчество;, Magi: The Labyrinth of Magic;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Naruto

Название: Демон

Персонажи: dark!узумаки Наруто|Учиха Саске|Хьюго Хината

Рейтинг: R

Жанры: Гет, Ангст, Мистика, Психология, Даркфик, AU

Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Насилие

Размер: Мини, 4 страницы

Статус: закончен

Описание:

- Ты же видишь его?

- Вижу, - девушка робко, немного боязливо кладет свои ладони на острые лопатки парня. Выдыхает, тихо-тихо, чтобы он не понял, и вся трепетая, вдыхает его запах. Терпкий, горький, - он весь пронизан отчаяньем и болью. Даже больше чем она сама. Странно, но Хината даже не удивляется этому.

читать дальше~

- Саске-ку-у-н! – зовет.

Длинные пальцы с почерневшими, с кусочками засохшей грязи и крови, не раз ломаными ногтями, сжимают острые плечи подростка, сминая чуть жесткую, добротно отглаженную форму старшей школы. Прижимается оно недвусмысленно сзади пахом к ягодицам школьника, что Саске, бледнее праздничной скатерки, всего бьет с головы до ног крупная дрожь страха. Волосы, даже на макушке давно стоят дыбом, а сердце замерло в тягучем ожидании.

- Прекрати, - цедит сквозь зубы школьник, уже прожигая взглядом отражение в грязном, старом, немного треснувшем от времени зеркала школьной уборной. Сжимает бессильно кулаки до беления костяшек пальцев и говорит, говорит, говорит, уверяя себя, что все это – прикосновения ледяных ломаных пальцев, холод с его приходом из неоткуда и голос, насмешливый и тонкий, чуть надтреснутый, жарко шепчащий в ухо грязные, пошлые слова – всего лишь его разыгравшееся на нет воображение, его выдумка, его больная фантазия. Ведь демонов не существует. И он не сошел с ума. Но чем сильнее он говорит, думает об этом, чем сильнее уверяется в обратном – он есть. Тошнотворно, грязно, противно – но есть.

И от этой мысли, внутри него, с громким смачным треском, со слезами на щеках и очередной глубокой царапиной от ногтей-когтей по беззащитно тонкой шее с сочащимся от туда бордово-красной, вязкой крови, что-то лопается, ломается, трещит. Люди называют это стержнем, называют силой воли. Саске кричит; бьет со всей силы в собственное отражение, захлебываясь подступившими рыданиями, раздирающие грудную клетку на части. Замирает.

Ощущение свободы от него, от его голоса и объятий приходит не сразу, но мгновенно обхватывает все его тело в радостной эйфории. И тут же осекается с мыслью, что это не надолго, что оно вернется вновь, чтобы опять будет его мучить до слез, до этого звука вновь ломающегося его самообладания и внутреннего стержня. Саске знает и помнит, как приятны, очаровательны, сладострастны эти неповторимые звуки. Стискивает челюсти, что зубы едва ли не начинают крошиться, отнимает руку со стены. Отходит от раковины, под подошвой неприятно скрипит вконец раздавленные осколки стекла. Юноша цепко смотрит на пол, заглядывает в мелкие осколки стекла, встречая там собственный взгляд уставших глаз.

Решение приходит мгновенно. Как бы ни странно.

И теперь он спешит: боится, что прежде чем он успеет сделать свое черное дело, оно придет. Заговорит и… Саске хватается за первый попавшийся осколок на полу, режа тем самым ладони и фаланги пальцев об острые края и оставляя там куски стекла. Задирает рукава белоснежной рубашки, рвет их, едва не спеша. Глубоко вздыхает и выдыхает, покрепче стискивая в пальцах осколок, приставляя к собственному запястью. Бледному, тонкому, аристократическому, с ярко выделяющимися голубовато-синими линиями сосудов. Прижимает один конец, что на поверхности выступают капли крови, вздрагивает. Секунда – и рвет вниз. Заворожено, как при медленной съемке видит, как разорванная кожа расползается, скручивается на концах, оголяя жировую ткань, - белесую, влажную, через секунду заполнившаяся вся кровью. Невероятно жидкой, ярко-алой кровью.

- Слабо, - шипит, закусывает губу и опять приставляет осколок. Спешит и чувствует, что не успевает, а оно уже здесь, рядом. Скользит по холодному полу и разбитым осколкам, подбираясь все ближе к нему. Кажется, он, Саске, ощущает его зловонное дыхание гнилой плоти и уже слышит тихий смех, едва-едва дребезжащее застывший вязкий воздух туалета. Давит, с подступающих к горлу комом ужаса понимая, что он просто не может. Что кожа его запястий слишком толстая, а пальцы держащие осколок зеркало слабые, ватные, словно чужие. «Слабак!» - кричит чей-то смутно знакомый голос в голове.

- Ну, и что же ты делаешь, Саске-ку-у-н? – выдыхает оно ему прямо в губы; щурит глаза с темными белками и желтыми зрачками с кошачьим вырезом. Улыбается, растягивая тонкие, бледные губы, оголяя здоровые, белые клыки; прогибается в пояснице, как кошка, упираясь плоской грудью в остренькие коленки школьника. Что-то бормочет себе под нос и нахально слизывает кровь из ранки. Молчат.

- А знаешь, Саске-ку-у-н, давай заключим сделку? – нарушает тягучее молчание бес; парнишка смотрит на топорощиеся во все стороны золотистые волосы демона, не в силах оторвать свой взгляд. Это было ему знакомо и напоминало о ком-то. Но вот кого? – Если ты сделаешь то, что я тебя попрошу, то ты, - когтистый палец блондина упирается в грудь школьника, наконец-то отрывая его от созерцание волос, - будешь вознагражден тем, что я оставлю тебя. Навсегда.

Саске, как во сне, молча кивает, немо соглашаясь.

- Ч-что ты хочешь? – выдавливает.

- Больше крови, – демон проворно слизывает кровь с израненных пальцев юноши, краем глаза наблюдая за реакцией на лице Саске, дьявольски усмехаясь, - Намного больше крови.


~~~


- Ты же видишь его?

- Вижу, - девушка робко, немного боязливо кладет свои ладони на острые лопатки парня. Выдыхает, тихо-тихо, чтобы он не понял, и вся трепетая, вдыхает его запах. Терпкий, горький, - он весь пронизан отчаяньем и болью. Даже больше, чем она сама. Странно, но Хината даже не удивляется этому.

- Понимаешь?

- Понимаю… - Хината теснее прижимается к нему, упирается подбородком ему в плечо и скользит взглядом окружающую обстановку, ища поддержку, ища оправдание, ища одобрение на свои, как кажется, слишком вызывающие действия. И не найдя опоры, решается на отчаянный шаг – раскрывается полностью. Спешит поделиться с ним своим остатком внутреннего тепла, своим уже почти погасшим внутренним солнцем, искренне надеясь, что этой малости ему хватит. Хватит хотя бы на то, что бы образумится. Взять в себя в руки. Ведь, еще не все потерянно, правда, же?

- Тогда… Ты простишь меня…

- За чт… - недоговаривает свой вопрос брюнетка: конец слова вязнет, оседает на языке металлическим привкусов крови во рту и ужасной, нечеловеческой болью в пояснице. Глотает рывками воздух, цепляясь за него зубами, вскрикивает, чувствуя еще одну боль, чуть выше, но не менее ужасную. Она цепляется пальцами за его плечи, не в силах отстранится и оттолкнуть Учиху. Перед глазами – красная пелена – ничего не увидеть. И шум в ушах, словно кто-то включил все сломанные приборы на всю громкость. И Хината, среди этого хауса боли и отчаянья чувствует, как сознание скользит, растворяется под ногами, и её засасывает в липкую, непроглядную тьму.

- Саске-ку-у-н…


~~~


Она лежит перед ним вся в собственной крови, с вылезшим из рваных ран внутренностями, бледная, с широко распахнутыми глазами, полными немого ужаса. В них, поблекших, во всей красе стоит само очарование насильственной смерти. С жалким стуком на деревянные пол падает окровавленный кухонный нож с ошметками нежной плоти, а затем тяжелым грузом оседает и сам Саске. Дышит, рвано, хватается за воздух губами; глаза его расширенны с дергающимимся зрачками. В голове звенят сотни мыслей, и рвутся, стоит ему ухватиться за них, как намоченная бумага; перед глазами её едва заметные зрачки то сужающиеся, то расширяющиеся и поглощающие всю радушку глаз с каждым ударом ножа.

Проходит не одна минута, прежде чем парень медленно подползает к девушке и пристально, как никогда прежде не разглядывал её, смотрит. Долго и уже потом, как завороженные тянет руку к лицу убитой девушки, кладет на уже холодные веки, опуская их вниз, - так всегда делали в кино. Пальцы Саске скользят по щекам Хинаты, они все еще хранят тепло девушки, нежно подхватывают её за подбородок. Конечно, он все представлял себе по другому, но… Целует в еще теплые губы. Даже не так. Не поцелуй, - просто как мимолетное прикосновение губ к губам.

По щекам текут слезы.

Когда парень наконец-то встает, солнце уже почти село и в комнате заметно похолодало. Скользя подошвами обуви по полу, оставляя там кровавые следы, он бредет к раковине. Включает холодную воду под весь напор, стоит оперевшись руками по краям, не поднимая голову. Саске ломано улыбается, подставляет ладони под струи воды. Набирает полные ладони жидкости и умывает лицо. Затем выпрямляется во весь рост, дыша свободно, легко, прикрывает глаза. Все… закончилось.

До сих пор не верится.

Сердце забывает, как нужно стучать.

Напротив, у него – ярко-голубые, пронзительно синие глаза. Напротив, на его губах, едкая, широкая улыбка и на щеках, три симметричные полосы, как усы у лис. Напротив, в его отражении зеркала стоит не он, - парнишка с золотыми волосами - демон. Крик его застревает мерзким комом между кадыком и грудной клеткой не давая вздохнуть. Его опять всего трясет – от злости, от страха, и от медленно подступающего понимания. Понимания того, что он совершил.

- Хватит! – кричит; вцепляется пальцами в собственные волосы, прожигая взглядом собственное не_свое отражение. Мотает головой, рыдая. – Уйди! Я же… Я же…

- До сих пор не понял, – наивно удивляется демон и расплывается в еще большей улыбке, и тянет, как ирис. - Саске-ку-у-н?

Он сошел с ума.

@темы: Naruto;, Творчество;

---

Автор:Anastasia Komarova

Фэндом: Magi: The Labyrinth of Magic

Название: "Сказки красок"

Персонажи: Масрур, Моржана;

Рейтинг: PG-13

Жанры: Гет, Психология, Эксперимент, Занавесочная история

Предупреждения: OOC

Размер: Драббл, 1 страница

Статус: закончен

Описание: Где-то рядом, заливается трелью птица, где-то рядом играют дети. Роща, девственно-чистая, шумит под легкими порывами ветра – на мгновения ему чудится голоса; в крепко стиснутых ладонях – чашка горячего чая, перед ним - постный обед. Говорят, у них глаза одинаковые. Брат и Сестра.

читать дальше~

Молчат.

Где-то рядом заливается трелью птица, где-то рядом играют дети. Роща, девственно-чистая, шумит под легкими порывами ветра – на мгновения ему чудятся голоса; в крепко стиснутых ладонях – чашка горячего чая, перед ним - постный обед. Говорят, у них глаза одинаковые. Брат и Сестра.

- Долго они… - говорит.

Масрур цепко смотрит на ученицу – на её тонкие запястья, на её тонкую шею и беззащитно острые ключицы, краешком выглядывающие из под выреза льняного платья. Думает о многом. Огненные волосы трепещут от порывов ветра – лезут в лицо; неприятно скребет в груди. Красные глаза смотрят прямо и ясно, а внутри них, плещется целое море; хочется утопить в них кого-нибудь. Например, себя.

- Странно, - добавляет.

Небо над ними – голубое, лазурное, почти аквамариновое; облака на нем – белые воздушные мазки. А на горизонте – темный проблеск – надвигаются тучи; в воздухе еще пахнет цветами. У нее потрескавшиеся губы и бесчисленные синяки по рукам. Большие и маленькие, до тихого ужаса безобразные, почти исчезнувшие желтоватые и новые, ярко-синие, фиолетовые. Говорят у них глаза одинаковые. Неправда. Он уже давно утонул.

Молчат.

@темы: Творчество;, Magi: The Labyrinth of Magic;